Sic Luceat Lux.

Оригинал

Tired with all these, for restful death I cry, -
As to behold desert a beggar born,
And needy nothing trimm'd in jollity,
And purest faith unhappily forsworn,
And gilded honour shamefully misplac'd,
And maiden virtue rudely strumpeted,
And right perfection wrongfully disgrac'd,
And strength by limping sway disabled,
And art made tongue-tied by autority,
And folly (doctor-like) controlling skill,
And simple truth miscall'd simplicity,
And captive good attending captain ill:
Tired with all these, from these would I be gone,
Save that, to die, I leave my love alone.

( МАРШАК (классический)... )

( Пастернак... )

( НОВЫЙ (современный) перевод... )

kdin via art_cats 

P.S. Какая, всё-таки, прелесть. Ведь одна строчка в романе, а какая история за ней стоит.

В  одесской  очереди я  видел удивительную  сцену.  По  скупости слов и выразительности жеста она представляется мне образцом уличных скандалов.

В очереди стоял кроткий старец еврей в длинном, до пят, потертом черном пальто  и пыльном  котелке.  Улыбаясь  и  покачивая  головой, он  добродушно рассматривал  очередь через необыкновенно толстые  очки. Время от времени он вынимал из  кармана пальто маленькую книгу с выдавленным на черном переплете золотым щитом Давида, прочитывал одну или две страницы и снова  прятал книгу в карман.

Это был,  конечно,  ученый,  может  быть, даже  цадик, старый философ с Портофранковской  улицы. Все  злоключения жизни не  могли смутить его  ясный дух, его расположения  к людям  и погасить улыбку в его  голубоватых детских глазах.